Путь SMASHING PUMPKINS был усеян несчастьями - от депрессий Билли Коргана до смерти от наркотиков клавишника группы Джонатана Мелвойна. И тем не менее они выстояли. С Билли Корганом, лидером одной из самых успешных альтернативных групп 90-х, разговаривает програмный директор радио Максимум МИХАИЛ КОЗАРЕВ. (В те времена програмный директор радио Максимум - AAM)

Мы сидели с подругой на полу в полумраке комнаты. За окном было темно и жарко. Давно растаяло в темноте шарканье по гравиевой дорожке - звук - шагов уходящего от нас человека. А мы все еще не могли говорить. По радио чей-то нервный голос выводил под перебор акустической гитары и виолончель: "Убийца во мне - это убийца в тебе, любовь моя". Зашедший только что приятель сказал нам, что родители увезли Викки - нашу соседку со второго этажа - домой, ей стало тяжело одной жить и учиться. Он сказал, что у Викки еще два года назад был обнаружен вирус иммунодефицита, она решила продолжать учиться и никому об этом не сказала. Когда дела со здоровьем стали ухудшаться, приехали родители и ее забрали. У нас осталась пара ее пластинок. В том числе и только вышедший диск SMASHING PUMPKINS "Siamese Dreams". "Убийца во мне - это убийца в тебе, любовь моя", - пел Билли Корган. Мы слушали и все еще не могли говорить.
Может, потому что познакомился я со SMASHING PUMPKINS при таких странных обстоя тельствах, группа так меня потрясла, что до сих пор именно она воплощает для меня термин "настоящая альтернатива". С тех самых дней в Помона Колледже, когда моя любимая радиостанция Kroq начала играть два сингла с альбома "Сиамские Мечты" - Today и Disarm, я внимательно следил за всем, что делали "Потрясающие Тыквы" (вроде бы, адекватный перевод названия группы). Им было очень тяжело. Рокеры, как водится, считали их вконец коммерциализовавшейся "попсой", популярные радиостанции боялись - и боятся по сей день - играть их песни в эфире. Но каждый новый их альбом был еще глубже, интереснее, популярнее предыдущего. Есть все-таки некий неразгаданный секрет, как из одной хорошей песни на радио вырастает такая история как у SMASHING PUMPKINS - длиной в десятилетие, а из другой - лишь тень, фантом, мираж. Нереализованный шанс. Упущенная возможность. Kroq в начале 90х - расцвет "альтернативного рока" - кто из них дожил до сегодняшнего дня, кто сумел выжить? Soundgarden (распались), Pearl Jam (явно выдохлись), Nirvana и Blind Melon (пуля в голову и героин - конец один и тот же). Л Билли Корган Д'Арси и Джеймс Айха выдержали все, буквально пройдя через семь кругов ада - остались группой, остались верны своим идеям, не растеряв в дороге то, что было изначально - честность. Как это громко ни звучит, я преклоняюсь перед такими людьми.

Михаил Козырев: Последние годы были для вас очень нелегкими. Как ты охарактеризуешь сегодняшнее душевное состояние SMASHING PUMPKINS как музыкантов, людей и друзей?

Билли Корган: Увольнение нашего барабанщика во время тура было очень трудным решением. Но мы сделали зто, потому что поняли, что он просто не останется в живых. Рок-н-ролл бы его убил. Может быть он этого и хотел. Решение было очень тяжелым. Группе трудно было оставаться группой без него, потому что он был очень важной частью PUMPKINS. Но мы пережили это, смогли продолжить работу, и нам кажется, что нам все удалось.

МК: Я помню твое лицо, в тог день, когда вы объявили об увольнении Чемберлена. Хроника по МТВ, когда вы все трое давали интервью. В ваших глазах стояли слезы, но я помню, что конкретно ты, Билли, был настроен очень решительно - он уже не член группы и у него нет ничего общем со SMASHING PUMPKINS...

БК: В моей семье принимали наркотики, так что уже пришлось столкнуться с этимочень рано. Возможно, я понимаю проблему намного лучше других. Когда люди злоупотребляют наркотиками - это как самоубийство. Человек хочет убить себя, но неможет решить - стоит все-таки жить или надо умереть. Я не мог просто стоять исмотреть, как мой близкий друг убивает себя. Когда доходит до такого, меня перестают волновать SMASHING PUMPKINS. Передо мной стоял выбор - группа или он. И я выбрал его. Я хотел, чтобы он выжил и не убил себя. Я выбрал его жизнь и его значимость на этой планете. Это важнее любой группы, любой песни или тура...

МК: Вы общаетесь с ним сейчас?

БК: Нет. Это трудно, потому что у группы было много проблем из-за того, что произошло. Мы приглашали разных ударников. Мы практически весь новый альбомзаписали без барабанщика. Я даже не могу перечислить все проблемы, с которыми мы столкнулись. Нам тяжело было смотреть, как он уходит. Мы были семьей, и мы работали, как одна семья. Мы почувствовали, что он предал семью. Иногда приходится отвернуться от родного человека, даже если это самое трудное из того, что можно сделать.

МК: Билли, давай сначала поговорим о вашем новом альбоме, который вот-вот выйдет. В одном из интервью вы говорили, что поклонники SMASHING PUMPKINS будут удивлены, когда услышат его. Почему?

БК: Мы впервые сознательно решили сделать не "роковый" альбом. В какой-то момент нам показалось, что путь, который был когда-то избран, уводит нас в сторону от будущего музыки. Мы уже зашли с роком так далеко, как могли. Мы хотели попробовать что-то совсем иное, чтобы получить другой результат. Я не знаю, кж назвать стиль, в котором он написан. Это не электро-рок, не акустика, не поп, не электроника. Мне кажется, что это что-то другое.

МК: Чем все-таки вызвана такая перемена тем состоянием, в котором сейчас пребывает SMASHING PUMPKINS или общей ситуацией в музыкальной индустрии?

БК: Когда мы начинали в 1988 году, мы безошибочно чувствовали, какую музыкумы хотим играть - сумасшедший рок. Мы были в этом абсолютно уверены, а все говорили нам, что мы делаем большую ошибку. Мало кто в конце восьмидесятых в Штатах интересовался рок-н-роллом. Мы чувствовали, что этот шанс - наш, исделали не тж, как нам советовали все вокруг, а так, как считали нужным. И неошиблись. Как ни странно, сейчас мы руководствовались теми же принципами. Чутье подсказало, куда повернуться, несмотря на то, что все говорят нам - "да вы с ума сошли!" Мы решили попытаться сделать что-то совсем другое, что-то относящееся, на мой взгляд, к будущему.

МК: Первый сингл "Ava Adore" уже звучит по радио. Кстати, ты сам слушаешь радио?

БК: Немного.

МК: Времени не хватает?

БК: Мне кажется, большинство станций играют всякую ерунду. Они играют не "самую лучшую музыку", а "самую популярную музыку". А меня все-таки интересует именно лучшая музыка. В 70-е годы радио в Америке было, на мой взгляд, лучше и разнообразнее. Я вырос на более интересном радио, потому что я слушал станции, которые играли Van Halen, Black Sabbath, David Bowie, Blondie. Я вырос на более свободной музыке. Теперь здесь в Штатах все более сложно и до абсурда структурировано - даже внутри "альтернативы" есть "просто альтернатива", "альтернатива для взрослых"...

МК: Вам удалось сыграть с Дэвидом Боуи на том памятном концерте, который показывали и у нас на российском телевидении. Каково это былоиграть с человеком, на чьей музыке вырос?

БК: Эго было чудо - играть с одним из сво их идолов. Полный сюрреализм. Потому, что рядом с ним чувствуешь себя все тем же 14 - летним подростком и ты не можешь поверить, что стоишь там. У него столько энергии, когда он играет. Она бьет через край.

МК: Сошлись ж твои представления о Боуи с тем, что ты увидел, когда общался с ним?

БК: Сложно сказать. Наверное он все же оказался не таким человеком, каким я егопредставлял. Он оказался значительно более рациональным. Каждый шаг он тщательно обдумывает. Часто артисты не понимают, что их делает такими популярными. Они просто делают то, что они делают. Он же понимает все это на оченьглубоком уровне.

МК: А SMASHING PUMPKINS знают, что делают и чего они хотят добиться?

БК: Мне кажется, мы являемся странной комбинацией ума и интуиции. Вся нашамузыка - от сердца. Но чтобы деделать что- то новое, чтобы заинтересовать и удивить людей, мы должны продумывать многое и порой сделать что-то другое, идти наперекор самим себе. Мне кажется, что у нас часто не хватает уверенности в себе и умения быть самими собой.

МК: Вас расстраивает мысль о том, что у вас не хватает зтой уверенности?

БК: Нет. Совсем нет. Потому что здесь речь идет о современном обществе. Нельзя делать что-то простое и примитивное. Нужно постоянно двигаться, делать что-то новое, отличное от того, что все делали раньше. И чем дальше, тем труднее делать что-то лучше того, что люди делали до тебя.

МК: Есть ли у тебя ощущение, что музыкальный климат в США и Европе изменяется?

БК: Мне кажется, что в Европе он изменяется намного быстрее. В Америке музыка завязла в этих группах-имитаторах...

МК: Что ты имеешь в виду?

БК: Сейчас на радио в Америке звучит много групп, которые подражают SMASHING PUMPKINS, Pearl Jam, Nirvana. У них нет ничего своего, они вроде бы поют свои песни, но звучат точно как группы начала 90-х. Часто их просто называют "cover-bands". Все это тянется и тянется без конца и края, как вечеринка, которая никак не закончится. Знаешь, когда все расходятся, а кто-то никак не может успокоиться. И рядом со всей этой вторичностью есть целый подземный пласт новой музыки, я его вижу - много нового хип-хопа, электроники и всего такого. Но американское радио не хочет рисковать.

МК: А как ты относишься к этому "электронному буму в Европе?

БК: Тут возникает противоположная проблема. Электроника - это в основном просто ритм и чуть-чуть музыки. Слов нет. Групп часто тоже нет. Есть "проекты". Продюсеры думают, что группы уже не нужны, они уверены, что слова уже не имеют значения. Они забывают, что люди всегда будут хотеть слышать песни, люди всегда будут хотеть слышать что-то, что порождает эмоции. И даже если какой-то ди-джей создаст тебе прекрасное настроение сегодня вечером, это не на всю жизнь. Палка о двух концах.

МК: Тебя задевает некая холодная обезличенность сегодняшней техно-культуры?

БК: Мне кажется, что вообще современная культура заставляет нас быть холодными, поэтому нас притягивает холодная музыка. Но у каждого все еще есть душа... Эта музыка может поднять нам настроение сегодня, завтра, когда мы пойдем танцевать, но именно песни связаны не просто с сегодняшним днем, а с жизнью вообще. Я люблю электронику, я люблю все, что предлагает электронная музыка и хип-хоп. Электроника постоянно идет вперед. Но мне кажется, она отражает сиюминутные чувства людей.

МК: Это касается и Prodigy?

БК: Я не знаю. Мне кажется, что Prodigy - это великолепная группа. Но поют ли они о твоей жизни? Люди могут танцевать всю ночь, но они все еще хотят влюбляться. Их матери умрут, их братья будут попадать в неприятности, они будут бегать на свидания и выходить замуж, у них будут дети. Это жизнь. Не воображаемая, а настоящая жизнь. Я, как исполнитель, пытаюсь обратиться не к тому идеальному человеку, которым мы пытаемся быть, но к тому реальному человеку, которым мы являемся на самом деле.

МК: Какие чувства вызывают у тебя мысли о приближающемся конце тысячелетия?

БК: Не знаю. Мне кажется это будет трудное время. Оно порождает в людях много надежд. Они начинают думать, что что-то должно измениться. Это трудно -пытаться охватить прошедшие 1000 лет, из которых даже последние 100 лет былипросто невероятными... Все затаили дыхание и ждут ,,что Иисус сойдет с неба искажет: "Все. Вечеринка окончена!". Но мне кажется, когда пробьет 12 часов, люди посмотрят вокруг, увидят, что ничего не изменилось, и забудут обо всем этом. Странным будет напряжение перед этим рубежом. Мне кажется, что не стоит наэтом зацикливаться. В плане искусстваэто безусловно интересное время. В барьерах заложено много энергии. Когда знаешь, как ее использовать, бывает очень интересно.

МК: Вы планируете до конца века выпустить еще один альбом вслед за "Adore"?

БК: Да, да. Мы собираемся начать работать над следующим альбомом в сентябре. И как ни странно, следующий альбом будет посвящен концу века. Я бы назвал альбом "Конец Мира". Да. Вот так. Мне сейчас это пришло в голову. Просто и со вкусом...

МК: Давай поговорим о России. Ты помнишь, какой представлял эту страну в детстве?

БК: Я очень интересуюсь Россией, потому что моя girlfriend - русская.

МК: Неужели?

БК: Ее зовут Елена, она из Киева, ее семья иммигрировала в Америку в 1991-м году. Я провожу с ними много времени, так что я многое узнал о вашей стране. Я много говорил с Леной о том, что нам в детстве рассказывали о России, и что ей говорили об Америке. Смешно, но так много общего. Тот образ России, который нам представляли в детстве, был очень холодным и злым. А она говорит, что в детстве ей представлялось, что в Америке все ездят верхом и все постоянно взрывается. Теперь она знает, что это не так (смеется). Кстати, вся группа очень хочет приехать в Россию. Мы хотим, чтобы русские стали частью нашей жизни. Мы много раз обсуждали с менеджерами вопрос концерта в России. Нам много раз объясняли - это слишком дорого. Слишком велики расходы и слишком много проблем в самой стране. Но мы приедем несмотря ни на что. Даже если мы приедем с акустическими гитарами на собственном "Вольво" - мы приедем.

Взято из OM www.om.ru июнь номер 26 1998г.ommag@online.ru